69-летний Владислав с позывным "Седой" является одним из старейших военнослужащих в рядах Вооруженных сил Украины. На войну ушел после плена в сепаратистов в 2015 году. Служит добровольцем в городе Марьинка Донецкой области.
“
"Я родом из Стрыя на Львовщине, а когда познакомился с женой, переехал по ее приглашению в Луганскую область. Как раз тогда начиналась первая стадия войны", - вспоминает события двухлетней давности.
Мужчина является членом Конгресса украинских националистов. Всю жизнь принимал активное участие в общественно-политической жизни на Львовщине, пишет КиевПравда со ссылкой на Gazeta.ua.
“
"Мой отец служил в дивизии СС "Галиччина" и отсидел 15 лет в лагерях. Когда мне было 4 года, нас с матерью вывезли в Сибирь в Иркутскую область, где мы пробыли 30 лет без права возвращения в три области - Львовскую, Ивано-Франковскую и Тернопольскую", - не сдерживает слез Владислав.
“
"К счастью, отец вернулся из лагерей в 1978 году, но без реабилитации. Я вернулся позже - в 1981-м. И на Стрыйщине начал свою борьбу - вступил в ряды Конгресса украинских националистов. Вместе с районной организацией "Мемориал" мы занялись раскопками замученных в Стрыйской тюрьме в конце 1930-х. В 1992 году нам удалось выкопать 265 замученных НКВДистами людей. Поисковая работа также проходила и на местных кладбищах, нашли 50 людей, похороненных родственниками. Там сейчас стоит часовня жертвам сталинских репрессий. А на территории тюрьмы возвели небольшой мемориал, который освятили 12 священников. Народу было много", - вспоминает Владислав.
В плен к боевикам он попал по наводке соседей по улице. Через два месяца выкупила жена Ольга.
“
"Вечером смотрел телевизор, слышу - на крыльце нашего дома словесная перепалка на повышенных тонах. Выхожу - стоят 6 сепаров с автоматами и Оля с ними ссорится. Сказал ей, чтобы впустила, потому что вынесут дверь. Двое обыскивали комнаты, а четверо остались. Требовали показать паспорта. Оля сама местная, ничего не сказали, а у меня прописка во Львовской области. "Что, бандеровец, приехал сюда стрелять нас и вешать?" Повезли в комендатуру города Краснодон. Они рассчитывали, что Оля заплатит за меня выкуп. Я обошелся в 6 тысяч долларов. Пенсия у жены маленькая, поэтому продала все свое золото. Она у меня вообще очень запасливая женщина, всегда что-то откладывала".
В плену к мужчине относились, как и ко всем, - применяя силу и всячески морально подавляя.
“
"Били, несмотря на мой почтенный возраст. Меня допрашивал 22-летний парень. "Дед, а тебе то что?" - спросил он из-за моей проукраинской позиции. Объяснил, что я не военный. "Сделаем из тебя живой щит или отправим на позиции мешки с песком таскать", - добавил второй. Сказал, что умру, но помогать им не буду".
После того как его вытащили из плена, ходил в разные инстанции, чтобы хоть как-то помогать армии.
“
"Надоедал Народному дому, хотел сначала стать волонтером на передовой, но не было места. Пошел в военкомат. "Куда тебе, дед, тебя Генштаб не пропустит", - сказали мне. Пробился только через добровольческое движение. Взяли".
“
"Здесь стою за свободную нашу Украину. Мы никогда не могли подумать, что этот кацапский враг мог бы на нас напасть. Учитывая возраст, есть немного проблем, но, думаю, пройдет. Я буду до самого конца, пока Украина не будет свободна. Мы их не приглашали, они пришли на нашу землю. Пока я жив и во мне бьется сердце, буду драться здесь в Марьинке до самой смерти", - говорит Владислав.